Прочел недавно про вот такую историю. Думаю, что, как минимум, памятная доска, должна быть установлена там на месте посадки.
А вот и сама история...
Уникальный для гражданской авиации случай - пассажирский Ту-124 совершил посадку прямо на Неву. Ленинград. 1963г.
******************
-Остаток?
-Тонна триста!
-Кружим дальше, еще на круг. Что с ногой?
-Вроде идет!
...
-Отказ левого!!
-Б...ь!!
-021, у нас отказ левого двигателя!
-021, остаток?
-Тонна триста!
-021, посадка!! Разрешаю через город! Заход с прямой!
-021, разрешили!
..
-Отказ правого!
-И где твоя тонна, б...ь??
-Так вот ведь, показывает!
-Показывает у него, б...ь!
-Высота 400! Крен 30. Дворцовый мост! Без шансов!
-Витя, садимся на Неву, на Неву садимся, сядем, мамой клянусь! Гидропланом я на службе управлял.
-Ты сдурел??
-Выбора нет, до полосы не дотянем! Удаление - 15, высота - 300. Либо на воду, либо на город!
-Командир, решение?
-Садимся на Неву. Вася, отдал управление!
-Взял.
-Высота 200! Кировский мост! Продолжаем снижение.
-Высота 90! Мост! Левее! Вправо!!
-Высота 50. Мост! Левее! Доворачивай!! Левая нога, крен убери!! На прямой!
-10 метров! Мост!! Прошли! Выравнивание! Гасим!! Впереди мост!! На себя!!! Касание!! Держим, держим, держим!! Ровно держим!!! Бл...!! Посадка!! Твою ж мать!! Все.
-А теперь, мужики, мы, кажется, тонем. Эй, на буксире!!
От момента остановки второго двигателя до приводнения прошло 14 секунд.
За несколько часов до этого, 21 августа 1963 года, новенький самолет Ту-124, бортовой номер СССР-45021, вылетел в направлении Москвы из Таллина (по иронии судьбы и авиационных богов, приводнение произошло аккурат напротив Таллинской улицы в Ленинграде). Вообще, там все как-то сразу все пошло не по плану. Без приключений прошла разве что посадка пассажиров, все остальное пошло не так: на полосе обнаружился выпавший болт, а при уборке шасси в промежуточном положении заклинило переднюю стойку. Ни туда, ни сюда. Экипажу было приказано в Москву более не лететь, и в Таллин тоже не возвращаться, а садиться в Ленинграде, на грунтовую полосу Пулкова, предварительно покружив до выработки топлива. Экипаж честно кружил и вырабатывал. Семь кругов, с высоты полукилометра, притихшие пассажиры имели возможность со всех ракурсов любоваться красотами северной столицы под щебетание надежной как весь гражданский флот стюардессы. В это время бортмеханик, работая топором, расковырял в полу дырку и палкой пытался толкать колесо шасси. В общем, сыроват был еще Ту-124. Без палки и мужика шасси на замок не вставало. С мужиком-то ему это, вроде почти удалось - возможно, на восьмом кругу и получилось бы. Но не получилось самого круга - датчики топлива нагло врали, баки были почти сухими...
Тишина вместо звука двигателей - это не то, что хочет услышать пилот. Но еще меньше пилот гражданского самолета хочет услышать справа предложение "Садимся на Неву". И принимать такое решение.
-Эй, на буксире!
На буксире "Буревестник" постройки 1898 года, мирно чапающем по своим буксирным делам в районе строящегося моста Александра Невского, за летными экспериментами самолета наблюдали с любопытством.
-Гляньте, хлопцы, эроплан, прям на нас прет!
-Хрена се, Чкалов, чо эт он задумал, под мостом пройти?
-Да не, может кино снимают какое?
Капитан буксира сориентировался первым.
-Какое кино, нах...? Садится, нах...! В нас!! Якорь мне в ж...! Полундра!! Отцепляй плот, нах...! Полный назад!! Сел!! Твою мать!! Полный вперед! Шевелись, нах..., повешу на рее!! Нах....
-Эй, на буксире! Помощь нужна!
-Куда цеплять-то твое судно, капитан? – причаливший к самолету буксир чувствовал себя хозяином положения. Давай чтоль стекло разобьем, да за штурвал и потянем? Лови конец, нах...! Готов? Ну, поплыли!
И они поплыли. Капитан буксира ловко пришвартовал самолет к берегу в районе Железнодорожного моста. Будто всю жизнь только и делал, что таскал по Неве самолеты. Пассажиры разной степени спокойности вышли на набережную. Подъехавший пазик отвез их в аэропорт, где они пересели на другой самолет и продолжили путешествие. Двое, правда, предпочли поезд.
Милиция отгоняла собравшихся зевак, кгбшники бегали и засвечивали пленки в фотоаппаратах несознательных граждан: в СССР самолеты не падали!
-Интересно, нас расстреляют или орден дадут?
-И то, и другое. Вертолет уж подогнали, поехали на разбор.
Командира Мостового обвинили в разгильдяйстве: забыл, дескать, экипаж про контроль топлива, пока шасси занимались. От летной работы отстранили. Потом, правда, восстановили: вроде как благодаря паре интуристов среди пассажиров, информация попала в западную прессу. Пресса захлебнулась от восторга: случай действительно был уникальным: приводнить 30-метровый самолет посреди не самого маленького города, на не самую широкую и не самую прямую речку, да еще и между мостами, да еще и без единой царапины у пассажиров... Потом, кстати, оказалось, что не пострадало даже пиво из самолетного буфета: доставали целыми ящиками. Единственными пострадавшими можно считать пару вымокших рабочих со стройки моста Александра Невского. Увидев летящий на них самолет, ребята сочли разумным прыгнуть в воду. Самолет прошел на несколько метров выше.
В общем, командиру и штурману дали по по квартире, кэпу буксира - грамоту.
Плавательные способности Ту-124 оказались еще хуже, чем способности к уборке шасси, благодаря чему он вскоре благополучно затонул. Пригнали кран, подняли, отбуксировали за Васильевский остров в район Ленэкспо, где и распилили от греха. Из кабины сделали тренажер для училища. На дачах некоторых ленинградцев появились удобные самолетные кресла, которые бойкие рабочие реализовывали по цене бутылки водки.
Национальный герой Америки Салли Салленбергер, посадивший аэробус на Гудзон (в 2009), в 63-м году еще запускал бумажные самолетики в небо Техаса. Капитан ту-124, Виктор Мостовой, героем СССР так и не стал, умер от рака в 97-м, в Израиле. Как не стал героем СССР и второй пилот, Василий Чеченев. Вскоре после описанных событий, он ввелся в командиры, а потом и в пилоты-инструкторы. Летал долго, умер в 2002.
Клинт Иствуд про них не слышал и кино с Томом Хэнксом про них никто не снимал.
(С)Из Сети
Вот это ГЕРОИ!!